Бой Биг-Бена возвестил англичан о том, что 30 июля благополучно сменилось на 31.

Глава 22– Дядя Гарри, сделай что-нибудь еще! – просила девочка, хлопая в ладоши от восторга. Поттер снова направил свою волшебную палочку на лист бумаги, и он сам собой сложился в цветок. Вокруг них уже была целая гора бумажных зверей и птиц, которые скакали по полу и летали у Эйнджел над головой. Пушок отчаянно гонялся за картонной лягушкой, которая прыгала с не меньшим проворством, чем настоящая. – Эйнджел, я думаю, дяде Гарри уже пора идти, – послышался из-за двери голос Драко Малфоя. – Ну, папаааа, – немедленно начала канючить девочка, – ну можно мы еще немножко поиграем? Ну пожалуйстаааа…. Драко строго посмотрел на Поттера, безмолвно сообщая ему, что время визита истекло. Гарри с сожалением поднялся с пола, но спорить с бывшим однокурсником не стал. – Твой папа прав, ангелочек. Мне действительно нужно идти. Да и тебе уже, кажется, пора обедать. Мы увидимся в следующее воскресенье, я обещаю. – Но его еще так долго ждать! – с сожалением произнесла девочка. – Это тебе сейчас так кажется, а на самом деле оглянуться не успеешь, как оно опять наступит, – успокоил дочку Гарри. – А ты спросишь у папы про парк? – требовательно спросила Эйнджел. – Конечно, спрошу. – Что еще за парк? – переспросил мгновенно насторожившийся блондин. – Малфой, может, мы это обсудим не при ребенке? – осторожно сказал Поттер. – Хорошо, пойдем на кухню, там поговорим, – согласился парень. Закрыв за собой дверь, Малфой налил две чашки чая и поставил на стол. Спустя месяц после их странного договора, он уже не так остро реагировал на присутствие Поттера рядом с собой и даже мог спокойно сидеть с ним за одним столом, не содрогаясь от ужаса. – Во-первых, извини за беспорядок, который я тебе устроил со всеми этими бумажками, – начал Гарри, – просто Эйнджел жутко понравилось… и я извел целую стопку листов… Я могу сам все это убрать прямо сейчас. – Не стоит, я сам справлюсь, – отказался Малфой. – О каком еще парке говорила Эйнджел? – Может, ты отпустишь ее со мной в парк? – Нет! – мгновенно отрезал Драко. – Поттер, мы же с тобой договорились, что ты видишься с Эйнджел только в моем доме и никуда ее не водишь за его пределы! – Но что плохого случится, если мы сходим в парк? Тебе будет только легче, потому что не придется терпеть мое присутствие. – Да я здесь буду сидеть, как на иголках, гадая, куда ты увел мою дочь и вернешь ли ты ее вообще! – Малфой, да что за глупости ты говоришь?! Куда я могу с ней деться? Неужели ты полагаешь, что я хочу с ней куда-нибудь сбежать?! Судя по взгляду, которым его одарил блондин, Гарри понял, что тот примерно так и считал. «Господи, ну как же мне объяснить, что я никогда больше не причиню ему страданий?!», – отчаянно думал Поттер. В этот момент его эмоции столь красноречиво отражались на лице, что Драко невольно вздрогнул, глядя на своего врага. Он почувствовал странное ощущение в груди, будто что-то больно кольнуло его по сердцу. Малфой снова почувствовал, что начинает нервничать. Вместо ставшего привычным чувства страха и отвращения появилось какое-то новое… Жалость? Или еще хуже… сочувствие? Нет, он же не может сочувствовать Поттеру! Только не ему! – Малфой, послушай, я тебе клянусь памятью моих родителей и памятью Джинни, что никогда и ни при каких обстоятельствах не сделаю ничего, что причинит вред тебе или ребенку. Я никогда не попытаюсь отнять у тебя Эйнджел или куда-то с ней сбежать. Хотя, видит Мерлин, я безумно ее полюбил… – Она тоже тебя полюбила, как ни горько мне это признавать, – прошептал Драко. – Я думаю, это просто детская привязанность, – грустно улыбнувшись, ответил Поттер. – Ей со мной интересно, наверное, просто потому, что я волшебник… Любит она на самом деле тебя, Эмили, Дэна, потому что вы ее семья, а я просто «дядя Гарри», который иногда заходит в гости. Да она забудет меня через неделю, если я не буду здесь появляться. Драко только покачал головой. Он слишком хорошо знал свою дочь. Он видел, как загораются ее глаза, когда она видит Поттера, как она доверяет ему все свои тайны, как целую неделю только и говорит о его следующем визите. Нет, он с уверенностью мог сказать, что это не простая детская привязанность. Между Поттером и Эйнджел установилась особая связь, разрушить которую уже невозможно… – Я не знаю, что тебе сказать насчет парка, – наконец смог сосредоточиться Малфой. – Я должен подумать до следующей недели. – Конечно, как ты посчитаешь нужным, – быстро ответил Гарри. Драко на этот раз просто не смог сдержать улыбку. Ему иногда казалось, что фраза «конечно, Малфой, как ты посчитаешь нужным» стала у Поттера любимой, потому что он повторял ее раз по пять при каждой встрече практически по любому поводу. «Нет, это, конечно, хорошо, что он со мной даже не пытается спорить, – думал про себя Драко, – но, о Мерлин, нельзя же на вопрос о том, класть ли ему в чай сахар, отвечать: «Как ты посчитаешь нужным, Малфой». А если я ему туда соли посчитаю нужным насыпать?!» – Ну, я пойду… – неловко сказал Поттер, отвлекая Драко от дальнейших размышлений. – Да, конечно, я тебя провожу до двери. Эйнджел выбежала на порог и помахала парню на прощанье рукой: – До свидания, дядя Гарри. – Пока, ангелочек, – сказал Поттер и широко улыбнулся, отчего на его щеках появились ямочки, а затем, к неожиданности Драко, Гарри поднял свой взгляд на него и прошептал: – До свидания, Малфой. Спасибо тебе за все. Драко сам не понимал, что с ним происходит. Его руки сделались холодными, как лед, и он тупо пялился на удаляющегося Поттера. – Папа, папа, а ты разрешишь мне сходить с дядей Гарри в парк? – спрашивала девочка, теребя отца за рукав. – Да, солнышко, я разрешаю, – к собственному изумлению ответил Драко. *** Вечером того же дня в особняке Блэков Рон шептал на ухо своей жене: – Гермиона, нашего Гарри просто не узнать, он весь сияет как новый галеон. – Да, похоже, общение с ребенком пошло ему на пользу... Он так счастлив. Но меня беспокоит одно обстоятельство... – Что за обстоятельство? – обеспокоенно спросил Рон. – Гарри! – позвала Гермиона друга, витавшего где-то в облаках. – Да, Гермиона, – отозвался брюнет. – Ты не думал о том, что надо будет когда-нибудь рассказать про Эйнджел нашим родственникам? – поинтересовалась Гермиона. Гарри в шоке раскрыл глаза: – Ты имеешь в виду миссис Уизли? Нет, Гермиона, я просто не смогу! Если я скажу ей, что у меня есть дочь, которая родилась через девять месяцев после смерти Джинни, да еще и от Малфоя, она, естественно, потребует объяснений! Я не смогу ей признаться! – А когда ты в суд пошел, ты об этом думал?! – разозлилась Гермиона, – мы тогда еле выкрутились с Роном, наврав ей какой-то чуши! Скажи спасибо, что все благополучно закончилось! – Я не знаю, Гермиона. Мне нужно время, чтобы собраться с силами… Да и нужно как-то подготовить миссис Уизли к такой новости… – Гарри, лучше скажи все, как есть! – посоветовал Рон, – поставишь всех наших перед фактом, что у тебя есть ребенок от Малфоя, и точка. А уж в подробности всех и каждого посвящать нечего, даже в нашей семье. – Рон, ну и как ты себе это представляешь?! – недоумевал Гарри, – это же вызовет эффект разорвавшейся бомбы! Что скажут твои родители?! А Билл? А Джордж? Он же месяц потом в себя не придет от такой новости! – Ну мы же это как-то пережили! – заметила Гермиона, – переживут и все остальные! Гарри в задумчивости покачал головой. Какой же он все-таки подонок! Ему не хватает смелости даже на то, чтобы признаться в существовании собственного ребенка. Похоже, Шляпа была права, когда не хотела отправлять его в Гриффиндор… Хотя в Слизерине ему тоже не место! Потому что это факультет стойких и сильных духом людей, таких, как Малфой… Гарри уже в который раз поймал себя на том, что все его мысли так или иначе затрагивают Малфоя. Особенно остро это стало проявляться в последнюю неделю, но Поттер старательно пытался не заострять на этом факте особого внимания. – Гермиона, я обещаю об этом подумать, – пообещал Гарри. – Сейчас я еще к этому не готов, но скоро я все расскажу… Только обдумаю, как это лучше сделать. – Конечно, Гарри, мы ведь не собираемся на тебя давить. Расскажешь все сам, когда будешь к этому готов. *** Неделю спустя Эйнджел с нетерпением ждала Гарри, желая поделиться с ним хорошей новостью. – Дядя Гарри, дядя Гарри, а папа разрешил нам с тобой пойти в парк! – закричала Эйнджел, как только Поттер появился на пороге. – Солнышко, ты бы лучше для начала поздоровалась, – сказал стоящий позади дочери Драко. – Ой, здравствуй, дядя Гарри. – Здравствуй, малыш. Так это правда? – спросил парень, с надеждой глядя на Малфоя. – Да, Поттер. Можешь с ней погулять. Только чтобы через два часа она была дома! – Конечно, Малфой, как скажешь. «Я бы удивился, если бы он ответил что-нибудь другое! – про себя подумал Драко. – Это даже начинает раздражать! Твердит одно и то же, как дрессированный попугай!» – Знаешь, Поттер, достаточно было просто сказать «ладно» или «хорошо». Гарри удивленно на него посмотрел, но промолчал. – Папа, а пойдем с нами! – вдруг неожиданно предложила девочка. Оба парня одновременно вздрогнули. – Нет, Эйнджи, я не думаю, что это хорошая идея, – сказал Драко. – Ну папочка, ну пойдем! – просила малышка. – Я хочу, чтобы ты пошел с нами! Мы ведь всегда с тобой туда ходили! – Но теперь-то ты пойдешь с дядей Гарри… – Ну и что! Почему вы оба не можете пойти со мной? Малфой стоял в растерянности посреди комнаты, не зная, как себя вести. Поттер, казалось, был смущен не меньше него. – Хорошо, солнышко, я пойду с вами, – наконец сдался блондин. «По крайней мере, прослежу за ними», – успокоил сам себя парень. На улице стояла прекрасная для конца января погода, и небольшой мороз ее ничуть не портил. Впереди бежала довольная Эйнджел с раскрасневшимися щеками, а позади нее молча шли два парня, уставившись себе под ноги. Когда они дошли до парка, пошел снег. Драко завороженно смотрел на снежинки, падающие на дорогу, на деревья и на Поттера… Белые хлопья падали на его одежду и волосы и медленно таяли. – Поттер, а почему ты ходишь без головного убора? – задал неожиданный вопрос Драко. – Ты не боишься себе менингит заработать? Гарри растерянно пожал плечами: – Да мне не холодно. Наверное, волосы слишком густые, поэтому голова не мерзнет, – ответил он, немало удивившись такому неожиданному вопросу. «Еще мне не хватало за Поттера начать переживать! – подумал Драко, – Какое мое дело, в чем он ходит?» Но все равно помимо воли Малфой не мог не обратить внимание на то, во что одет Поттер. «Неужели нельзя было нормальную зимнюю куртку себе купить или пальто с его-то деньгами?! В этой тряпке, которую он на себя напялил, и в июне замерзнуть можно!» Однако вслух он свои мысли не высказал. – Папа, пойдем на карусели? – попросила Эйнджел. – Пойдем, солнышко, – согласился Драко. – А можно, я покатаюсь на горках? – спросила девочка, стоя возле кассы. – На горках дети должны кататься в сопровождении кого-то из взрослых, – предупредила женщина, продававшая билеты. – А я пойду с папой! – заявила девочка. – Молодые люди, кто там из вас двоих ее отец? – высунулась из окошка билетерша, – заплатите за два билета! Гарри при этих словах поперхнулся воздухом и громко закашлялся, а Драко выронил из рук кошелек с деньгами. Кое-как собрав со снега мелочь, Малфой украдкой взглянул на Поттера. Выражение его лица было таким, что Драко готов был поклясться, что почувствовал горький привкус во рту. Быстро расплатившись за билеты, блондин снова повернулся к Гарри: – Не понимаю, что она находит в этих горках. Я, когда в первый раз с ней пошел кататься, думал, что отобью себе все почки. – Ну а тебе хоть понравилось? – спросил Гарри, глядя на Эйнджел. – Да! – уверено ответила девочка, – мы тогда с папой покатались на них десять раз! – Я удивляюсь, как я вообще тогда выжил, – продолжил Драко. – С тех пор я ее с Дэном на все аттракционы отправляю… Слушай, Поттер, может, ты с ней сходишь на горки? А я тут постою, на вас посмотрю. – Если ты не возражаешь, то я только за, – радостно согласился Гарри. – Ура! Я буду кататься с дядей Гарри! – закричала Эйнджел. – А ты любишь кататься на горках? – поинтересовалась малышка, схватив парня за руку. – Понятия не имею, – честно ответил Поттер. – Никогда не катался на каруселях, но, судя по тому, что сказал твой папа, приключение мне предстоит еще то… – Поттер, ты же вырос у магглов! Они что, тебя на карусели ни разу не катали? – удивленно спросил Драко. Гарри в ответ только усмехнулся. Знал бы Малфой, какие у него в детстве были «карусели»! Хотя зачем ему это знать… Гарри до сих пор даже друзьям не рассказывал о своей жизни у Дурслей в подробностях. Уж лучше забыть первые одиннадцать лет своей жизни как страшный сон! Слава Мерлину, Эйнджел избежала подобной участи. Из Малфоя получился такой чудесный отец! Интересно, а каким было его детство? Питал ли Люциус теплые чувства хотя бы к единственному сыну или он вообще не способен на их проявление? Гарри сам не мог объяснить, почему его стали интересовать подобные вопросы. «Он все-таки воспитывает мою дочь!», – находил себе оправдание парень, в глубине души было предчувствие, что дело здесь не только в Эйнджел. Было что-то еще… Раскаяние за содеянное? Да, но не только. Уважение? Восхищение его стойкостью? Симпатия?! Гарри, запутавшись окончательно, выбросил все посторонние мысли из головы. Драко задумчиво наблюдал, как вагончик в очередной раз с лязгом скатился вниз с очередной горки и стал сбавлять скорость. Эйнджел помахала ему рукой, он, улыбнувшись девочке, помахал в ответ. Поттер выглядел вполне довольным. Было видно, что он получил от аттракциона не меньшее удовольствие, чем сама Эйнджел. «Два сапога – пара», – подумал про себя Драко. – Вот смотрю я на других детей, и сердце радуется, – сказал Драко, махнув рукой в сторону карусели с движущимися по кругу зверями, – катаются себе на лошадках на высоте полуметра над землей… И здорово, и безопасно. – Но это неинтересно! – возразила Эйнджел. – Я просто поражаюсь, что ты не совсем не боишься! – с восхищением сказал Гарри. – Видишь ли, у нее были в родне некоторые люди с непреодолимой тягой к экстриму, так что это наследственное, – с издевкой произнес Драко, который просто не смог удержать язык за зубами. Гарри густо покраснел и опустил глаза. Малфой же пожалел о произнесенных словах. Постоянно пытаться уколоть Поттера – не лучший выход. В конце концов, они уже не школьники… Но с другой стороны, так сложно удержаться, чтобы не сказать что-нибудь поязвительней! Драко обнаружил, что безумный, панический страх перед Поттером начинает уходить. Еще пару месяцев назад он готов был в обморок упасть от одного его вида, но сейчас он уже мог свободно с ним общаться и даже колкости отпускать, получая от этого некое подобие удовольствия… Малфой знал, что ему нечего опасаться, потому что Поттер на самом деле никогда не интересовался парнями. Все, что произошло той ночью, было результатом отчаяния Гарри и жажды мести, но никак уж не сексуального желания. Драко прекрасно понимал, что без убойной дозы афродизиака у Поттера бы никогда на него не встал… А сейчас его интересует только ребенок, так что Драко может чувствовать себя в безопасности, потому что Поттер скорее к плотоядному слизню захочет прикоснуться, чем к нему. «Наверняка, тогда весь этот процесс в эмоциональном плане ему был столь же неприятен, как и мне», – сделал для себя вывод Драко. – Эйнджи, ты не замерзла? – спросил через некоторое время Драко, заметив, что девочка уже хлюпает носом. – Нет, – быстро ответила она, отвлекаясь от разговора с Гарри о том, какими игрушками играют дети в волшебном мире. – Хорошо было бы сводить ее в Косой переулок, – мечтательно сказал Гарри, – она бы там сама все посмотрела. – Даже и не думай! – ощетинился Драко, – нечего Эйнджел там делать! Только попробуй отвести ее туда тайком от меня, вообще можешь забыть о своих визитах! – Успокойся, Малфой, я ведь просто так сказал. Обещаю, что не собираюсь делать ничего, что касается Эйнджел, не посоветовавшись с тобой. – Даже и не знаю, стоит ли тебе верить. Ты всегда умудряешься добиться своего! И вообще, мы уже долго гуляем, пора собираться домой. – Но я не хочу домой! – заныла Эйнджел. – Ну что значит «не хочу»?! – разозлился Малфой. – Для тебя мое слово уже пустой звук?! Если ты сегодня простудишься и заболеешь, то мне придется тебя лечить, а не дяде Гарри! Он с тобой возиться не будет, уговаривая пить лекарства и лежать в кровати! – Малфой, ну чего ты на нее срываешься, – спокойно сказал Гарри. – Если я сказал что-то не то, выскажи мне все, что хочешь, но ребенок же ни в чем не виноват. Драко уже готов был сказать в ответ какую-нибудь гадость, которая бы ударила Поттера побольнее, но сдержался. – Ангелочек, папу надо слушаться, – Гарри присел перед дочерью на корточки, – раз он сказал – домой, значит, домой. – Папа, но я не дойду до дома… Мне надо что-то тебе сказать на ушко, – прошептала Эйнджел, переминаясь с ноги на ногу. – Я уже догадался, – ответил Драко. – Чего она хочет? – поинтересовался Поттер. – А ты не догадываешься? – спросил Драко, глядя на Поттера, как на умственно отсталого человека. – В туалет она хочет! – А… Понятно, – только и смог ответить Гарри. – А тут есть где-нибудь поблизости кафе? – Есть, – кивнул головой Драко, – как раз за углом… – Ну, так давай зайдем. Заодно и Эйнджел что-нибудь поест. Да я бы и сам не отказался выпить горячего чая. Через десять минут Эйнджел уже поглощала огромную булочку с горячим шоколадом, а Малфой с Поттером пили чай. Оказалось, что они оба терпеть не могли кофе, предпочитая чай. Правда, Гарри пил исключительно черный, без каких бы то ни было добавок, а Драко любил чай с мятой. – Да, «Нескафе» от нас не имеет никакой прибыли, – констатировал блондин. К собственному удивлению, Драко обнаружил, что под действием тепла и чая начинает расслабляться. Постоянное напряжение, которое не покидало парня даже во сне, ослабло. Поттер спрашивал об Эйнджел, о том, как она росла, какая была, когда родилась, и многое-многое другое. Драко отвечал. Сначала сухо и с неохотой, затем все более увлекаясь собственным рассказом и, наконец, сам не заметил, как уже сам, без всяких вопросов, рассказывает о проделках Эйнджел. Гарри ловил каждое слово, широко распахнув глаза, уставившись на Малфоя, словно щенок на любимого хозяина. Когда они вышли из кафе, то с удивлением обнаружили, что на улице почти стемнело… – Ничего себе, мы зашли на пять минут погреться! – присвистнул Поттер. – Я просто не понимаю, как мог не заметить, что прошло столько времени, – растеряно сказал Драко. – Наверное, говорить о собственном ребенке можно бесконечно, – заметил Гарри. – Пожалуй, ты прав, – помолчав немного, ответил блондин. – Ты не против, если я провожу вас до дома? – спросил Поттер. – Не стоит, – сказал Малфой, – ты и так уже устал за целый день. – Да я совсем не устал! – заверил Гарри. – Я буду счастлив, если ты согласишься потерпеть мое общество еще немного. – Ну, как хочешь, – сказал Драко, отмечая про себя, что терпеть общество Поттера ему сегодня было не так уж и тягостно, как он считал поначалу. А если постараться отбросить в сторону прошлое, то день вообще прошел неплохо… Тут неожиданно Эйнджел уцепилась одной рукой за Драко, другой за Гарри и, оказавшись посередине, повисла на них обоих. – Эйнджи, ну что ты творишь? – возмутился Драко. – А что? – спросила девочка. – Вы с крестным меня все время так катаете! Пройдя несколько шагов, малышка опять зависла на руках парней, поджимая под себя ноги. Малфой и Поттер одновременно подняли руки, поднимая девочку еще выше. Таким образом они и дошли до дома Драко. – Ну все, солнышко, прощайся с дядей Гарри, – сказал блондин. Эйнджел быстро обняла парня и, чмокнув его в щеку, зашла в дом. – До свидания, Малфой, – сказал Гарри. – Спасибо тебе огромное за этот день. Он был самым лучшим в моей жизни. – Не стоит преувеличивать, – ответил Драко, – и… знаешь, Поттер, если ты еще куда-нибудь захочешь пойти с Эйнджел, даже без меня, я в принципе не против, только предупреждай об этом заранее, чтобы я точно знал, где она находится. Мой телефон у тебя должен быть, так что можешь мне позвонить. Гарри стоял, как истукан, не в силах ничего произнести. Драко, потеряв надежду добиться от собеседника хоть какой-то реакции, пожал плечами и, пожелав Поттеру спокойной ночи, зашел в дом. Пушок уже встречал хозяина голодным мяуканьем. Малфой, взяв котенка на руки, пошел с ним на кухню. – Подожди, сейчас я тебе молока налью… Так и знал, что за тобой мне придется ухаживать… Вот догнать бы сейчас Поттера и вручить ему тебя обратно! Малфой налил в блюдце молока и, покрошив туда булочку, поставил перед котенком, продолжая читать ему нравоучения. Пушок внимательно слушал, не забывая при этом старательно опустошать блюдце. Едва добравшись до кровати, Малфой сразу же уснул, не в силах анализировать ни сегодняшний день, ни свое отношение к Поттеру. Гарри же, в свою очередь, придя домой, тоже мгновенно отключился. Впервые за долгое время обоих парней не мучили привычные кошмары. *** – Рон, милый, просыпайся! Твоя мама уже приготовила завтрак, – шептала Гермиона, ласково гладя мужа по плечу. В ответ парень что-то невнятно промычал и поплотнее закутался в одеяло. Вся нежность Гермионы мигом испарилась. – Рональд, немедленно вставай! Ты опять опоздаешь на работу! Младший из братьев Уизли понял, что полежать еще хотя бы пять минут не удастся, и покорно поднялся с кровати. – Я сегодня задержусь на работе, София останется с бабушкой, а вечером зайдешь и заберешь ее. Только, умоляю, не забудь об этом, как в прошлый раз! – Гермиона, ты думаешь, я совсем идиот! В прошлый раз я об этом не забыл, а попросил Джорджа ее забрать. Я же не виноват, что он такой безответственный! Гермиона уже хотела что-то возразить, но Рон вовремя вспомнил о самом безотказном способе успокоить свою жену и нежно поцеловал ее… – Ну все, Рон, пошли уже, наконец, завтракать – прошептала Гермиона минут через пять, уже совершенно остывшая и счастливая. Когда они спустились на кухню, то сразу поняли, что произошло что-то ужасное. Все члены семьи сидели с каменными лицами вокруг Перси, который машинально комкал в руках газету. – Что произошло? – спросила испуганная Гермиона. – Сова газету принесла, – бесцветно ответил Джордж. – И что из этого? – не понял Рон. – Умер кто-то что ли? – Перси, прочти-ка на бис, – попросил Джордж. Перси поправил свои очки, откашлялся и начал читать: «СЕНЦАЦИОННЫЕ ПОДРОБНОСТИ ЛИЧНОЙ ЖИЗНИ ГАРРИ ПОТТЕРА! ВСЕ ТАЙНЫ ЗОЛОТОГО МАЛЬЧИКА РАСКРЫТЫ! ДРАКО МАЛФОЙ – ТАЙНЫЙ ВОЗЛЮБЛЕННЫЙ НАРОДНОГО ГЕРОЯ И ОТЕЦ ЕГО ДОЧЕРИ! ВСЯ ПРАВДА ОБ УБИЙСТВЕ ДЖИННИ УИЗЛИ! Гарри Поттер… Всенародный любимец… Герой, безутешно страдающий от потери любимой невесты… Так ли это на самом деле? Или все это является только маской для сокрытия истинного положения вещей? Как известно нашим дорогим читателям, Гарри Поттер четыре года назад, после победы над Тем-Кого-Нельзя-Называть, объявил о своей помолвке с Джиневрой Уизли, которую, как утверждали близкие друзья Мальчика-Который-Выжил, безумно любил. Вскорости произошло жестокое убийство несчастной девочки. Виновник сразу же был найден. Им оказался Люциус Малфой – бывший Пожиратель Смерти. Причина, толкнувшая его совершить этот ужасный поступок, так и не была установлена. И вот теперь, наконец, читатели имеют уникальную возможность узнать правду! Пристрастия Гарри Поттера к лицам собственного пола обнаружились еще в школе. По свидетельствам некоторых его однокурсников, пожелавших по понятным причинам не называть свои имена, Поттер проявлял интерес сексуального характера ко многим парням как с собственного, так и с других факультетов. По этой причине его даже исключали из команды по квиддичу. Однажды Поттер обратил свои взор на Драко Малфоя… Об их притворной вражде была наслышана вся школа. Но на самом деле вся их ненависть – это лишь прикрытие интимных отношений. Ни один из них не хотел общественной огласки своей связи, и поэтому молодые люди держали свои отношения в тайне. После окончания войны Поттер решил жениться на наивной, ни о чем не подозревающей девушке, чтобы не запятнать себя в глазах общества. Но к полной его неожиданности выяснилось, что Драко Малфой ждет ребенка от Поттера. Испугавшись того, что свадьба не состоится, Поттер хладнокровно бросил своего возлюбленного и отрекся от собственного ребенка. Несчастному парню пришлось обратиться к отцу. Учитывая бедственное положение семьи Малфоев после решения Визенгамота, Малфой-старший решил прибрать к рукам наследство Поттера, женив его на собственном сыне. Но Поттер, испугавшись ответственности за собственные поступки, категорически отказался принимать условия Люциуса Малфоя, который в порыве гнева и совершил это всколыхнувшее общественность преступление… В итоге Поттер, мучаясь угрызениями совести, принимал в больших дозах алкоголь, а Драко Малфой в одиночестве воспитывал ребенка… В том, что вторым отцом девочки является Поттер, не остается ни малейших сомнений, стоит лишь посмотреть в зеленые глаза малышки! И вот теперь, спустя 3,5 года, влюбленные решили воссоединиться! Похоже, Драко Малфой простил предательство Поттера и снова хочет начать отношения с Золотым Мальчиком. Что из этого выйдет – покажет время, а наша газета будет держать вас в курсе всех новостей. В следующем номере читайте эксклюзивное интервью Драко Малфоя – непосредственного участника всех описанных событий, четыре года скрывавшегося в тени. Рита Скитер.» Перси закончил чтение и швырнул злополучную газету на стол. На колдографии Гарри и Драко, улыбаясь, отрывали от земли Эйнджел, повисшую на их руках… Гермиона и Рон в отчаянии посмотрели друг на друга. – Мерлин, ну за что Рита так ненавидит Гарри? – взорвалась Гермиона. – Ну что он ей плохого сделал? У нее прямо хобби какое-то – писать про него такие статьи, от которых волосы на голове встают дыбом! – Гермиона, Рон, скажите хоть вы, что все это абсолютная чушь! – умоляюще просила Молли. – Ведь это не может быть правдой! Ну скажите мне хоть вы! – Понимаешь, мама, – начал Рон, – это, конечно, неправда… То есть неправда, что Гарри спал с этим Хорьком со школы… Нет, не так… Он и после школы с ним не спал… Опять не то… Ну, в общем, это все очень сложно объяснить… Дочка у них есть – это правда… Но вот только убийство Джинни тут ни при чем, он тогда вообще еще беременным не был… Как раз наоборот… Я хочу сказать, что не Джинни убили, потому что он забеременел, а как раз он забеременел, потому что убили Джинни. – Рон, лучше помолчи! – не выдержала Гермиона. – Ты хоть сам понял тот бред, который произнес?! Парень окончательно смешался. Ну как он мог сказать своей матери правду?! – В общем, так, – сказала Гермиона, отчетливо произнося каждое слово. – Во-первых, у Гарри действительно есть дочка от Драко Малфоя. Ее зовут Эйнджел. Он узнал об ее существовании несколько месяцев тому назад совершенно случайно. Во-вторых, он не имел с Малфоем каких бы то ни было отношений, но то, что он занимался с ним сексом, я отрицать не буду. В-третьих, причины, побудившие Люциуса Малфоя совершить убийство, были совершенно иными. Как тут пытался объяснить Рон, тогда между Гарри и Малфоем еще ничего произойти не успело. ВСЕ! Это все, что вам необходимо знать. Большего я не скажу. – И вы знали все это время и молчали? – не выдержал Джордж. – Тоже мне семья! Так что же нашло на Гарри? Этот Хорек его что, приворотным зельем напоил и затащил в постель, чтобы забеременеть?! Ушам своим не верю! Да как они вообще исхитрились ребенка сделать?! Среди парней это бывает в одном случае из миллиона! – Вот им как раз и выпал этот самый счастливый случай из миллиона, – раздраженно ответил Рон. – Если бы они в лотерею играли, никогда бы не повезло, а так – пожалуйста! – Прекрати! – осадила его Гермиона. – Нам нужно немедленно аппарировать к Гарри. Оставив на кухне шокированных родственников, Рон и Гермиона оказались в гостиной особняка Блэков. – Гарри! Гарри, ты дома? – позвала Гермиона. – Хозяина Гарри нет дома! – ответил вошедший на шум Кикимер. – Хозяин Гарри читал утром газету, а потом бегом выбежал из дома. – К Малфою пошел, – догадался Рон. *** Когда Гарри взял утром в руки свежий номер «Ежедневного Пророка», его чуть не накрыл сердечный приступ. Он ожидал от Риты Скитер всего, но только не такого! Таким грязным Гарри себя не чувствовал никогда в жизни! Какая еще тяга к парням в школьные годы?! Да у него в школьные годы такие «приключения» были, что там не только что к парням, вообще ни к кому тяги не было, за исключением Джинни на шестом курсе! Но им скоро пришлось расстаться! «Обратил свой взор на Малфоя». Мерлин! Откуда она взяла эту фразу?! Из бульварных маггловских романов, которые тайком любила читать тетя Петуния?! И вообще, как она разнюхала про Эйнджел?! Следила за всеми его передвижениями что ли?! А что теперь Малфой скажет?! Взгляд Гарри зацепился за последний абзац в статье: «В следующем номере читайте эксклюзивное интервью Драко Малфоя – непосредственного участника всех описанных событий, четыре года скрывавшегося в тени»… О, Господи, так это она к нему домой заявится?! Гарри, собравшись за три секунды, немедленно аппарировал прямо к дому Малфоя. Дверь была не заперта. Драко задумчиво сидел в кресле, поджав под себя ноги, и вертел в руках номер «Ежедневного Пророка». Гарри застыл посреди комнаты с бешено колотящимся сердцем. Малфой спокойно встал с кресла, подошел к Гарри и, не говоря ни слова, застыл напротив него. Через секунду Поттер почувствовал мощный удар кулаком в челюсть.

Астронома Дата: Суббота, 06.06.2009, 10:23 | Сообщение # 24 Химера Сообщений: 490 « » Глава 23– Подожди, Поттер, я тебе сейчас льда принесу, – отозвался из кухни Малфой. Гарри в ванной комнате сплевывал в раковину кровь изо рта. – Я надеюсь, тебе зубы хоть не повыбивал? – обеспокоено спросил Драко, держа в руках полотенце, в которое был завернут лед. – Да ничего страшного, – отозвался Гарри, – я тебя прекрасно понимаю… Так эта сука успела уже у тебя побывать… – Успела, успела, – зло подтвердил блондин. – Я сначала вообще ничего понять не мог. Потом, когда прочитал газету, чуть ее не убил! – А я, когда прочитал газету, чуть сам не умер! – выкрикнул Гарри. – Да я на нее в суд подам за клевету! Малфой, надеюсь, ты понимаешь, что я не имею к этой статье никакого отношения? – спросил Поттер, глядя прямо в глаза Драко. – Поттер, ну о чем ты говоришь?! Конечно, я это понимаю! Тебе ведь самому совершенно не нужна огласка! Ты же у нас само совершенство в глазах общества. Гарри опустил ресницы. Малфой внимательно осмотрел результаты своих «трудов» на лице Поттера. – Слушай, ты меня извини вот за это, – сказал блондин, показывая пальцем на лицо парня. – Я просто был жутко зол, а тут как раз ты пришел… И я просто не смог удержать свой гнев в узде… – Да я же сказал, ничего страшного, – снова ответил Гарри. – Давай, я тебе лед приложу, – предложил Драко, прижимая к скуле Поттера полотенце, – иначе у тебя будет синяк… Почувствовав прикосновение холода к щеке, Гарри дернулся и совершенно неосознанно накрыл руку Малфоя своей, попытавшись приложить полотенце под другим углом. Драко резко выдернул руку и отскочил от Поттера. Гарри не мог этого не заметить. – Малфой, прости меня, – прошептал он, – я не хотел тебя пугать… Драко тут же взял себя в руки. – Я тебя вовсе не боюсь, – слишком резко ответил блондин, но Гарри чувствовал, что это неправда. – И что мы теперь будем делать? – спросил Гарри. – Пойдем в редакцию «Ежедневного пророка» и добьемся публикации опровержения? – Да ты знаешь, я тут подумал, что мне в сущности никакого дела нет до того, что пишут обо мне в волшебном мире, – ответил Драко. – Я только лишний раз убедился, что правильно сделал, уйдя из него. А вот тебе теперь придется туго… Надо же, такая новость! Мальчик-Который-Выжил – гей! Да тебя теперь в покое не оставят. Каждый встречный волшебник будет пальцем в тебя тыкать… Гарри не ожидал такого поворота. Он думал, что Малфой будет просто в бешенстве. – Единственное, что не дает мне покоя, – горько признался блондин, – это то, что меня выставили какой-то шлюхой! Теперь все будут считать меня твоей подстилкой! Мне это очень неприятно… Но ничего, я думаю, что смогу это пережить. Меня в жизни еще и не так унижали. – Хотя… – Малфой помолчал. – Нет, пожалуй, я тоже буду добиваться опровержения. Не ради себя, ради Эйнджел. Рано или поздно ей придется появиться в волшебном мире. Я не хочу, чтобы за ее спиной шептались об обстоятельствах ее рождения. – Малфой, я знаю, что не имею на это никакого права, но все же умоляю… Прости меня… Пожалуйста… Драко хотел уже что-то ответить, но Гарри не дал ему начать: – Я понимаю, что ты меня никогда не простишь, но все же я не могу не просить у тебя прощения. Я знаю, что это глупо с моей стороны, но каждый раз, когда я тебя вижу, эти слова сами норовят сорваться у меня с языка. Малфой глубоко задумался. Он не держал больше зла на Поттера. Ошеломленный этим открытием, он стоял возле парня, который по-прежнему безотрывно смотрел на него. Губы Драко сами собой прошептали: – Знаешь, Поттер, еще несколько месяцев назад я тебя ненавидел, но теперь слишком многое изменилось… И хотя я никогда не смогу забыть то, что произошло между нами… Но простить я смогу… Поттер, я прощаю тебе ту ночь… Я простил тебя еще в тот вечер, когда просматривал воспоминания Уизли… Я отчасти тебя понимаю… Тебе слишком многое пришлось пережить… Гарри смотрел на Малфоя так, как будто видел его впервые. Нет, он не верил, что тот в действительности может так чувствовать. – Нет, Малфой… Ты не можешь, – шептал Гарри. – Ты не можешь мне этого простить… – МОГУ, – твердо сказал Драко. В этот момент блондин почувствовал странное ощущение правильности собственных слов. Он действительно простил Поттера. Они оба – жертвы безумной жестокости его отца, у них обоих загублены жизни, они оба прошли через ад… – Ты не можешь, – повторял Гарри, как заведенный. «Да что же он за человек, если может простить ТАКОЕ?» – вопрошал небеса Гарри. – «Даже святой не смог бы меня простить!» Нервы парня не выдержали. Он осел на пол, не в силах произнести ни звука. Малфой хотел еще что-то сказать, как в комнату, тяжело дыша, аппарировала Гермиона. – Грейнджер, то есть Уизли, какое ты имеешь право без разрешения аппарировать в мой дом?! – закричал Драко. – Извини, Малфой, я просто сильно спешила. Я только что из редакции «Ежедневного пророка»… – Ты встречалась со Скитер? – поинтересовался Драко, сменив тон. – Да, я с ней встречалась! Вот уж редкостная стерва! – А как она вообще узнала обо всем этом и, главное, об Эйнджел? – Да она следит за Гарри уже больше месяца! А вчера вы ей так кстати попались вместе с ребенком! Она и поспешила этим воспользоваться! – Я так не хотел, чтобы Эйнджел впутывали во все эти разборки! – горько воскликнул Драко. – Я так полагаю, она теперь от нас не отстанет? – Отстанет, еще как отстанет, – мстительно прошептала Гермиона. – Рон ее сегодня припугнул Визенгамотом. Она может загреметь сразу по нескольким статьям… – Вот и чудесно! – продолжал Драко. – Значит, она напишет опровержение? – Понимаешь, Малфой, не все так просто, ведь дочь у вас действительно общая, и отрицать это бессмысленно… – К чему ты клонишь? – насторожился Драко. – К тому, что в интимной связи вы все-таки состояли… Драко только открыл рот, чтобы возразить, но Гермиона не дала ему этого сделать. – Да, Малфой, состояли! И не важно, когда и при каких обстоятельствах! Если мы добьемся опровержения, то Рита или кто-нибудь еще обязательно начнут копать глубже… И тогда последствия будут намного серьезнее! В общем, самым оптимальным вариантом считаю оставить эту статью и не отрицать написанного в ней. – Да ты в своем уме?! – рявкнул Малфой. – Почему это я должен признавать, что я гей и спал с Поттером всю сознательную жизнь?! Я вижу, совместная жизнь с Уизелом плохо на тебе отразилась! Ты стала такой же тупицей, как и он! – Я не понимаю, какая разница, что пишут о тебе в волшебном мире?! – в свою очередь повышая голос ответила Гермиона. – Ты ведь в нем не живешь! Это все равно, если бы про меня написали, что я лесбиянка, в каком-нибудь «Марсианском Вестнике»! – Но «Ежедневный пророк» издается не на соседней планете, а в этом чертовом городе! Да у половины волшебников есть родственники магглы, которые не прочь иногда поинтересоваться новостями магического мира! Поттер, ты слышишь, что предлагает твоя безумная подруга? Неужели согласишься подтвердить, что ты голубой?! Поттер, я, кажется, к тебе обращаюсь! Гарри по-прежнему сидел на полу в полной прострации. «Нет, он не может простить мне этого… Он не может…» – билась в голове единственная мысль. – Гарри, что с тобой? – воскликнула Гермиона, садясь на корточки рядом с парнем. – Малфой, что ты с ним сделал?! – Да, я ударил его по лицу! – заявил Драко. – Но причина его состояния отнюдь не в этом. Грейнджер, тьфу ты, Уизли, ради Мерлина, забери его домой и напои чаем с Успокоительным зельем. В конце концов, это его проблемы, как он будет разбираться с этим скандалом. – Хорошо, Малфой. Но по крайней мере, мы добились того, что Скитер больше не будет вас беспокоить, иначе загремит в Азкабан. – Сомневаюсь я, что она когда-нибудь успокоится… – зло думал Драко, захлопывая дверь за Гермионой. *** – Гарри, ну что с тобой, в самом деле! – спрашивала Гермиона, волоча Гарри по улице, так как аппарировать на глазах магглов они не могли. – Он сказал, что простил меня, – прошептал парень. Гермиона резко остановилась. – Кто?! Малфой?! – девушка просто не верила своим ушам. – Он сказал мне, что простил, – как заведенный повторял Поттер. – Ну и слава Мерлину, – отозвалась Гермиона. – Гарри, я тебе всегда говорила, что так оно и будет. Тебе радоваться надо, что все так благополучно разрешилось, а у тебя такой вид, как будто он в очередной раз велел тебе убираться прочь. – Как я могу этому радоваться?! – спросил Гарри, цепляясь за Гермиону. – Как я могу радоваться прощению, которого не заслужил?! «Нет, это просто невозможно!» – думала про себя Гермиона. – «Даже МАЛФОЙ смог его понять и простить, а он все продолжает мучиться… Ну до каких пор все это будет продолжаться?» *** – Вы только посмотрите, что про меня написали! – возмущался Драко тем же вечером, швыряя газету перед Дэном и Эмили. – Никак не могу привыкнуть, что в ваших чертовых газетах все двигается, – рассеянно пробормотал Дэн. – Да оставь в покое колдографию! – в сердцах бросил Малфой. – Ты саму статью почитай! – Ничего себе! – протянула Эмили. – Да вашим журналистам надо руки поотбивать за такие статьи! – Да эту сучку вообще уже давно пора прикончить! – проорал Драко. – Теперь выяснилось, что я – гей! И что я люблю Поттера! И что я трахаюсь с ним с первого курса! – Здесь этого не написано! – возразил Дэн. – Ну, читатели сами додумают подробности! – ответил Драко. – Да чтобы я пошел отцу признаваться в том, что жду ребенка от Поттера! Да я лучше бы сразу утопился или отравился… По крайней мере, я точно предпочел бы быструю смерть тем пыткам, которые бы мне любимый папочка устроил! – Ну и что теперь с этим делать? – спросила Эмили. – Эта грязнокровка… Ну хорошо, хорошо, ГЕРМИОНА, – исправился Драко, видя недовольный взгляд Эмили, - предложила Поттеру признать эту статью! – А он что? – хором спросили ребята. – Да откуда я знаю? – прошипел Драко. – Но надеюсь, что ему хватит ума не кричать на весь волшебный мир о том, что он гей и спал со своим заклятым врагом! Ведь это неправда! Дэн и Эмили только пожали плечами, а Драко отправил газету в мусорное ведро. Через несколько дней жизнь Драко нормализовалась. Он постарался выкинуть из головы злополучную статью и углубился в работу. На протяжении всех этих дней Малфой никак не мог забыть выражение лица Поттера, когда тот просил прощения и когда услышал ответ Драко. Этот образ преследовал его, не давая заснуть по ночам. Парень чувствовал, что с ним происходит что-то странное. Он сам не мог ни объяснить, что ощущает, ни, тем более, дать этому чувству какое-либо название. Драко знал только то, что это чувство точно связано с Поттером… Это было не жалостью и не сочувствием. Это было что-то другое… Более сильное, более глубокое… Это настораживало и пугало. Драко не мог найти себе места и постоянно метался по дому. Он словно пытался разгадать какую-то головоломку, но никак не мог найти решения. Чтобы хоть как-то отвлечься, он решил навестить Эмили. Он не рассказывал друзьям о своем последнем разговоре с Поттером. Это было настолько личным, что Драко не хотелось посвящать в это даже их. В последние месяцы беременности Эмили очень потянуло на поэзию. Девушка целыми днями читала сборники стихов любовной лирики. Книжный шкаф Дэна и Эмили был теперь завален Шекспиром, Китсом, Байроном и Блейком. Драко застал девушку за очередной книгой. – Привет! Опять стихи читаешь? – Да вот вчера купила в книжном магазине сборник Виктории Шелли. У нее такие необычные стихи. Пока Эмили заваривала чай, Драко от нечего делать открыл книгу на первой попавшейся странице. Никак не пойму, что со мной происходит, Твой образ ко мне постоянно приходит, Когда ты свой взгляд на меня поднимаешь, То сердце в груди на куски разрываешь. Ты – черная бездна, но ты – идеал, Душа твоя, как многогранный кристалл, Сейчас – ты вершина, а можешь быть дном, Ты демон и ангел в обличье одном… Во мне часть тебя, заронил ты зерно, Слезами моими полилось оно, Страданием с болью питался росток, Но чудом расцвел он в прекрасный цветок. Так кто же ты мне?! Но мой разум молчит… Лишь сердце тревожно все громче стучит, Смиренно хочу небеса я молить, О Боже, избавь от желанья любить… – Драко! Ты идешь чай пить или нет? Я уже два раза тебя звала! Малфой очнулся, словно ото сна, и с треском захлопнул книгу. – Не думала я, что тебя так увлечет современная поэзия,– заметила Эмили. – Да это бред какой-то, а не поэзия! – выплюнул Драко. – Неужели сейчас вообще хороших книг не издают? – Да чем тебе эта не угодила? По-моему стихи неплохие. – А по-моему, просто отвратительные! – отрезал Драко, хотя почему-то строчки этих самых отвратительных стихов накрепко засели у него в голове… *** У Гарри, в отличие от Драко, не получилось выбросить статью Скитер из головы, потому что ему просто не давали этого сделать. Он не мог спокойно пройти по Косому переулку, чтобы не услышать за спиной смешков, перешептываний и перемигиваний. «Вот зачем людям все это надо? – думал про себя Поттер. – Неужели им больше заняться нечем? Даже если это правда, какое им дело, с кем я спал или не спал, сплю и буду спать?!» Гарри пачками приходили письма, вопиллеры, угрозы и даже советы, как вернуть Малфоя. Гарри также получил признания в любви от пары сотен волшебников нетрадиционной ориентации, питавших надежды, что объект их желаний откажется от блондина и обратит свой взор на них. «Мерлин! Я убью эту Скитер!» – думал Гарри, читая очередное письмо. Автор был одарен на редкость богатой фантазией и поэтому подробно описал все, что он хотел, чтобы с ним сделал Гарри при личной встрече. – Тьфу, какая мерзость! – скривился Поттер, отправляя письмо в камин, даже не дочитав до конца. Сначала он вообще не читал подобного рода письма, но вскоре стал бегло их просматривать, прослеживая странную закономерность. Все писавшие непременно хотели, чтобы Гарри был сверху! «Даже они видят во мне героя в сияющих доспехах, который овладеет ими и подтвердит свою героическую сущность! Неужели среди них не нашлось ни одного парня, который бы сам захотел меня трахнуть?!» Гарри снова подумал о Малфое. «Да знали бы они, что я с ним сделал, никогда бы ко мне и близко не подошли!» Уставший и разбитый, Гарри отправился в постель. «Знаешь, Поттер, еще несколько месяцев назад я тебя ненавидел, но теперь слишком многое изменилось… И хотя я никогда не смогу забыть то, что произошло между нами… Но простить я смогу… Поттер, я прощаю тебе ту ночь… Я простил тебя еще в тот вечер, когда просматривал воспоминания Уизли… Я отчасти тебя понимаю… Тебе слишком многое пришлось пережить…» Гарри в который раз прокручивал в голове признание Драко, словно магнитофонную запись. «Как же можно простить такое?!» Почему-то Гарри подумал о Джинни. «А если на минутку предположить, что я сделал нечто подобное с Джинни, смогла бы она простить меня?!.. Нет, она бы не смогла, потому что такое не прощают… А вот Малфой смог… Малфой…» С этим именем в голове Гарри уснул. Огромная кровать… Белоснежное кожа… Темноволосый парень склоняется над податливым телом… Прижимает его к кровати… От возбуждения звенит в ушах… Парень под ним напряжен, он ожидает боли… Брюнет склоняется все ниже… Но вместо ударов он начинает покрывать блондина поцелуями… Снова и снова… Снова и снова… И вот уже чужие руки обнимают его и притягивают все ближе… Гарри проснулся от собственного стона. «Какого дьявола?!» – только и успел подумать Поттер, глядя на мокрые штаны, прежде чем вспомнил свой сон. – ТВОЮ МАТЬ!!! – заорал Гарри и со всех ног бросился в ванную.

Астронома Дата: Суббота, 06.06.2009, 10:24 | Сообщение # 25 Химера Сообщений: 490 « » Глава 24– …а я ей говорю: «Рита, если вы не прекратите писать свои статьи о Гарри Поттере, я на правах представителя Аврората арестую вас. Тогда вы ответите и за клевету, и за вмешательство в частную жизнь, и, главное, за незарегистрированную анимагию! Итого несколько лет в Азкабане вам обеспечено!». Она аж позеленела вся! Гарри, ты бы ее видел! Гарри… Гарри, да что с тобой?! Поттер сидел с безучастным видом возле Рона, выслушивая подробности его разговора со Скитер. – Прости, Рон, я прослушал, что ты только что сказал? – Я сказал, что Скитер тобой заинтересовалась после этого чертового судебного заседания, а потом… Гарри, да ты же меня не слушаешь! Ну что опять стряслось? Снова Малфой тебе чего-то наговорил? При упоминании этой фамилии Гарри вздрогнул и отвел в сторону глаза. Он уже два дня ходил сам не свой, покрываясь холодным потом при воспоминании о своем, если так можно выразиться, «странном сне». – Скажи, Рон, – осторожно начал Гарри, – а тебе когда-нибудь снились… ммм… какие-нибудь необычные сны? – Ой, Гарри только не надо о значении снов! Мне их еще в школе у Трелони хватило! Помнишь, как мы сами сочиняли себе сны и сами растолковывали? – Да уж, кроме страшной и трагичной смерти она в них ничего не находила… – Плюнь ты на нее! Хорошо, что сейчас в Хогвартсе отменили предсказания! По-моему, более идиотского предмета и придумать нельзя! Так что тебе там приснилось? – Да ничего… Ерунда всякая, – уклончиво ответил Гарри. Рон воспринял его ответ по-своему. – Опять тебе, наверное, кошмары снились… Тут еще Скитер масла в огонь подлила! «Знал бы ты, Рон, какой «кошмар» мне приснился, пришлось бы тебя отправлять в Мунго на прием к Гермионе!», – думал про себя Гарри. – Ну ладно, Гарри, я пойду, вечером еще увидимся. – Хорошо, Рон. – Гарри… Ты думаешь когда-нибудь заглянуть в «Нору»? Все-таки моя мама не чужой тебе человек, а вынуждена узнавать все из газет… Если бы ты сразу рассказал о ребенке, было бы намного легче! А теперь я просто не знаю, что ей сказать. И правду не могу, и врать не хочется… – Да, Рон, я обязательно поговорю с миссис Уизли. Она этого заслуживает. Но ты же видишь, эта статья выбила меня из колеи. Теперь все на меня косятся. Я чувствую себя словно товар на витрине магазина, который рассматривают все, кому не лень! Теперь все считают меня геем… – Да, Гарри, теперь мне опасно появляться у тебя без Гермионы. – Почему? – не понял Гарри. – Ну как же, парень приходит к гости к одинокому другу-гею… А потом попробуй докажи, что мы просто разговаривали. – Рон, ты это серьезно? – спросил растерянный Поттер. Рыжий парень не выдержал и покатился от смеха под стол. – Прекрати уже, в самом деле! – с упреком проговорил Гарри, сам, однако, еле сдерживая хохот. – Мне тут всю жизнь поломали, а тебе смешно! – Я вот думаю, Гарри, может, это все и к лучшему… – Что ты имеешь в виду? – спросил Поттер. – Ну а что, – продолжал Рон, – женишься на Хорьке, дочка у вас уже есть, и заживешь в свое удовольствие. – Рон! – рявкнул Гарри. – Перестань нести бред! Неужели тебе самому не противно говорить такое даже в шутку! Друг мгновенно посерьезнел. – Извини, пожалуйста, Гарри, я просто неудачно пошутил. Мы же оба знаем, что ты нормальный парень, просто у тебя был срыв. Ты еще встретишь девушку, которую полюбишь, несмотря на все эти статьи. Я прекрасно понимаю, что тебе на этого белобрысого хорька и смотреть тошно… – Да я и мизинца Драко не стою, – горячо ответил Поттер. – Он смог мне это простить, понимаешь, СМОГ! Рон подавился бутербродом, который старательно пережевывал, и в ужасе уставился на Гарри. – Повтори, что ты сказал, – еле выговорил Рон после того, как Гарри похлопал его по спине. – Я сказал, что и мизинца Малфоя не стою, – повторил Поттер. – Нет, Гарри, ты сказал не так! – закричал Рон. – Я не понимаю, о чем ты, – начал выходить из себя Гарри. – Ты сказал, что и мизинца ДРАКО не стоишь! ДРАКО! Ты что его по имени называешь?! Гарри просто опешил. Он сам не верил в то, что мог так сказать. – Нет, Рон, я так не говорил! – Нет, Гарри, ты сказал! Ты назвал его ДРАКО! – Даже если и назвал, что из того? – раздраженно ответил парень. – У него тоже есть имя, так же, как у тебя и у меня! Хотя должен признать, что его родители выбрали весьма странное имя для своего ребенка! Гарри просто закипел. Он и так был в ужасе от всех последних событий, а тут еще и Рон цепляется к словам! Это просто невозможно выдержать! – Рон, ты собирался уходить, вот и иди, – немного более грубо, чем следовало, напомнил Поттер. – Гарри, ты слишком большое значение придаешь всему этому, – ответил Рон, прежде чем аппарировать. – Потерпи немного, и все наладится… – Всего хорошего, Рон, – отрезал Гарри, давая понять, что разговор окончен. Поттер устало опустился на диван. Да что же с ним происходит?! Может, он заболел? «Кажется, у меня действительно жар», – сделал вывод Гарри, потому что его щеки пылали. «Может, мне к Гермионе обратиться? И что я ей скажу? Знаешь, Герми, я во сне целовал голого Малфоя, и теперь мне ужасно плохо… Как ты думаешь, это серьезно?» Парень не знал, куда себя деть от стыда. После пробуждения он больше часа простоял под холодным душем, пока зуб не перестал попадать на зуб. Потом ему жутко захотелось напиться… Только ради Эйнджел он сдержался. «Мерлин, как же я ему теперь в глаза смотреть буду?!», – в отчаянии вопрошал Гарри. – Так, нужно успокоиться, – сказал Поттер сам себе. – Это все результат пережитого стресса. Я начитался на ночь писем от разных извращенцев, а тут еще эта статья… Вот все и проявилось во сне. Гарри успокоил сам себя, как мог, но на душе все равно скребли кошки. И как ему могло такое присниться?! Хуже всего было осознание того, что он кончил во сне… «Это была простая физиологическая реакция организма, – объяснил себе Гарри. – Просто у меня давно не было секса и…». Гарри не выдержал и горько рассмеялся от собственных умозаключений. – Давно не было секса… Да у меня его никогда не было в нормальном понимании этого слова! То, что тогда случилось, даже сексом назвать язык не поворачивается! И вдруг Гарри осенило. «А был ли кто-нибудь у Малфоя после того раза?» Сейчас у него явно никакой девушки не наблюдалось, но это не значит, что ее никогда и не было. – Стоп. О чем это я? – прервал свои размышления Гарри. – Какое мне дело до его личной жизни? Я становлюсь похожим на Скитер! Конечно, у него были девушки и, наверняка, будут… Не может же он из-за такого подонка, как я, до конца жизни ни с кем не встречаться! Почему-то мысль о потенциальных девушках Малфоя показалась Гарри очень неприятной. Разум немедленно нашел нужное для парня объяснение: – Он растит мою дочь! Значит, рядом с ним должна быть достойная девушка, которая не обидит Эйнджел! Удовлетворившись этим объяснением, Гарри успокоился. В воскресенье Гарри как всегда отправился увидеться с Эйнджел. «Еще мне не хватало из-за Скитер лишиться общения с ребенком», – размышлял Гарри, подходя к дому Драко. – Привет, Малфой, – натянуто поздоровался Поттер. – Привет. Проходи, – спокойно ответил Драко, хотя при виде Поттера ему сделалось не по себе. Но это было совсем не то ощущение, что раньше. Глядя на парня, Драко интуитивно понимал, что разгадка его странного состояния близка как никогда, но никак не мог понять, в чем ее суть. Вскоре явилась Эйнджел с заметно подросшим Пушком на руках. – Эйнджи, он у тебя скоро по земле ходить разучиться, нельзя все время таскать его на руках, – сделал замечание Драко. – Папа, но я его не мучаю, ему самому нравится, – возразила девочка, – он наоборот не любит, когда я его на пол опускаю. – Я надеюсь, он не доставляет тебе много хлопот? – обратился Гарри к Малфою, указывая на котенка. – Ничего, я уже к нему привык, – махнул рукой Драко, – мне его даже иногда жаль делается, когда я вижу, как Эйнджел его пеленает, а потом колыбельные поет… – А он ее не царапает? – обеспокоено спросил Гарри. – Ты не поверишь, но он не выказывает никакого недовольства. Иногда даже сам запрыгивает в колыбельку для кукол и засыпает там. Но я все-таки не позволяю Эйнджел чересчур его донимать. Она должна понимать, что котенок – это не игрушка, а живое существо, с которым нельзя обращаться, как в голову взбредет. Гарри удивленно посмотрел на Малфоя, не ожидая такого проявления солидарности к меньшим братьям, и выдал первое, что пришло ему на ум: – На третьем курсе ты так не считал насчет Клювокрыла… Когда до Гарри дошло, что он сказал, он чуть не прикусил себе язык. «Ну и зачем было ему об этом напоминать?! Сейчас он меня наверняка отсюда вышвырнет. Какой же я идиот!» Но Малфой вместо ответа только глубоко задумался, пока, наконец, не выдал: – Да, я был во многих случаях неправ. Просто тогда я жутко разозлился на тебя за то, что ты сумел понравиться этому чертовому гиппогрифу, когда меня он чуть не разорвал в клочья… Вот я и сорвал всю злость на животном. Сейчас я очень рад, что его не убили по моей вине. Гарри уже в который раз за последнее время был в шоке от слов Малфоя. – Дядя Гарри, я нарисовала тебе картинку, – сказала Эйнджел, совершенно не понимая, о чем говорят парни. – Правда, ангелочек? Вот здорово! Давай, неси ее сюда, пока мы о ней не забыли, – сказал Гарри, улыбнувшись девочке. Пока Эйнджел бегала за своим рисунком, в комнате царило неловкое молчание. Гарри просто не знал, что он может ответить Малфою. В конце концов Драко сам решил начать разговор: – Ну и как тебе там после всего этого? Сильно достают? Гарри сразу же понял, что блондин имел в виду. – Да обо мне, наверное, каждая собака знает. Письма пачками приходят… – От разочарованных поклонниц? – с улыбкой спросил Драко. «Он впервые мне улыбнулся!» – с восторгом заметил Гарри, но тут же отогнал эту мысль, как совершенно неуместную. – Скорее, от очарованных поклонников… – вздохнув, ответил Гарри. – Правда? – изумился Драко, вскинув вверх брови. – К сожалению, да, – подтвердил Поттер. – Мне остается только посочувствовать, – вздохнул Малфой, – наверное, все они адресуют мне ужасные проклятия? Гарри промолчал. Ему совсем не хотелось говорить с Драко о своих воздыхателях. Вскоре прибежала Эйнджел с рисунком в руках. – Ну, давай посмотрим, что ты нарисовала, – сказал Гарри, – это кто… я что ли?! Эйнджел энергично закивала головой. – А что, в принципе похож, – вынес вердикт Поттер. – Ты очень хорошо рисуешь. – А можно мне взглянуть? – спросил Драко. Гарри приподнял рисунок, и Малфой склонился над его плечом… Утренняя свежесть… Блондин пах утренней свежестью, которая бывает после дождя… От этого запаха у Поттера закружилась голова. – Что с тобой? Тебе плохо? – удивленно спросил Драко. – Н-нет, все в порядке, – выдавил из себя Гарри. «Да что же со мной творится?!» – в панике думал парень. Вскоре Малфой ушел на кухню, оставляя Поттера наедине с дочерью. «И чего я буду сидеть у него над душой? – размышлял блондин про себя. – Он какой-то странный сегодня». Гарри, как всегда увлекшись игрой с Эйнджел, не заметил, как пролетели два часа. – Папа, а можно мы еще немножко поиграем? – в очередной раз затянула девочка. Эйнджел просила об этом каждый раз, но Драко всегда отказывал. Теперь он не видел причины излишне упрямиться. У него все равно выходной, так пусть Поттер остается, сколько захочет. – Хорошо, солнышко, если дядя Гарри ничем не занят, то пусть останется еще, но сначала нужно пообедать. – Это правда? – спросил изумленный Поттер. – Ну, конечно, правда, если я так сказал, – ответил Драко. – Ты пообедаешь с нами? Гарри так растерялся, что все слова разом вылетели из его головы. – Поттер, не бойся, я не собираюсь тебя отравить, – не мог не съязвить Малфой. – Нет… Я просто не ожидал… Нет, спасибо, я не голоден. – Поттер, хватит упираться. Вы играете уже часа два, я так подозреваю, что ты пробудешь здесь еще столько же, если не больше, и все это время будешь голодным? Поверь, я не разорюсь от тарелки супа, которую ты съешь. Гарри и вправду почувствовал, что проголодался, и, хотя он ощущал себя рядом с Малфоем не в своей тарелке, все же согласился. Поттер, сидящий за столом напротив Драко, поймал себя на том, что не может отвести от него взгляда. «Да что ж я на него пялюсь?! Малфой решит, что я чокнутый!» – в ужасе подумал парень, силой воли заставив себя уткнуться в тарелку. Гарри и предположить не мог, что Драко думает о том же самом… – Спасибо, Малфой, все очень вкусно, – поблагодарил парень, чтобы сказать хоть что-нибудь. – А кто это готовил? – А ты видишь здесь еще кого-нибудь? – спросил Драко. – Ты умеешь готовить?! – воскликнул Гарри. Он никак не мог представить себе Малфоя, стоящего у плиты. – Пришлось научиться, – ответил блондин. – Не буду же я ребенка кормить полуфабрикатами! Эйнджел должна нормально питаться. Да это оказалось не так уж и сложно. Я всегда был отличником по зельеварению. А здесь практически то же самое: вскипятить, порезать, добавить в определенной последовательности ингредиенты и сварить. – Я вроде тоже готовить умею, но зелья у меня никогда не получались, – возразил Поттер. – Да тебе никогда на них внимания и терпения не хватало! – ответил в своей манере Драко. – Ты только в квиддиче и преуспел! И вообще… Тут блондин резко осекся, и в его глазах появился странный блеск. – Да, кстати, о квиддиче… Поттер, ведь в этом году прошел чемпионат мира? – с интересом спросил блондин. – Да, прошел, – ответил Гарри. – Ну и кто там победил? – нетерпеливо спросил Драко. – Румыны. – Румыны… – Малфой о чем-то задумался. – А что у них за команда была? Я что-то не припомню… Да они вообще, по-моему, даже до четверть финала никогда не доходили? Никто из парней не заметил, как разговор перетек в оживленную беседу. Оба просто обожали квиддич, но Драко уже столько времени ничего о нем не слышал… Гарри увлеченно рассказывал ему обо всех новостях, которые знал сам. Поттер, все эти годы находясь в депрессии, вообще ничем не интересовался и квиддичем в том числе, но Рон, когда приходил навестить его, чтобы хоть как-то отвлечь друга, часами рассказывал ему обо всех матчах, многочисленных заменах в командах и наиболее выдающихся игроках. Сейчас Гарри пересказывал все это Драко, который сидел, подперев голову руками, и внимательно слушал. – … и вот, когда он уже почти поймал снитч, мимо пролетел бладжер, и Майерс так вильнул в сторону, что свалился со своего «Смерча»… – «Смерч» – это новая модель метлы? – поинтересовался Драко. – Ага, – кивнул Поттер, – только в этом году выпустили, я недавно видел ее в витрине в Косом переулке. Просто отпад! Бешеная скорость, мгновенное торможение, возможность проведения маневров под любым углом… – Да, времена наших «Молний» безвозвратно ушли, – засмеялся блондин. – Дядя Гарри, так мы пойдем с тобой играть или нет? – наконец подала голос обиженная отсутствием внимания Эйнджел. – Конечно, ангелочек. Я тут просто заболтался с твоим папой. – Поттер, а ты сам не задумывался о профессиональном квиддиче? – вдруг спросил Драко. Гарри прыснул, настолько ему это предложение показалось абсурдным. – Да куда там мне в квиддич соваться? Подумаешь, когда-то играл в школьной сборной… Это еще ничего не значит. Ты вот играл не хуже меня! Да и поздно мне уже об этом думать. Время ушло. И какой из меня теперь спортсмен? Я абсолютно не в форме…Да я, наверное, уже и на метле летать разучился. Драко выглядел откровенно озадаченным. – Поттер, тебе всего 22 года, это самый оптимальный возраст. Годик тренировок, и снова будешь в форме. Ты не просто играл в школьной сборной, а был самым молодым и, должен признать, самым лучшим ловцом столетия. У тебя явный талант. Не понимаю, почему бы этим не воспользоваться, если есть возможность. – Никогда не думал, что услышу от тебя нечто подобное, – прошептал Гарри. – Я ничего особенного не сказал. Просто высказал свое мнение, – ответил Драко. «И действительно, зачем я все это ему наговорил?! – ругал сам себя Малфой. – Можно подумать, он сам не знает, что ему делать со своей жизнью. Надо же, какой я заботливый! Самому противно!» Гарри еще немного поиграл с Эйнджел и решил, что чересчур злоупотреблять гостеприимством Малфоя не следует. – Ангелочек, иди скажи папе, что я уже собираюсь уходить. Драко вышел в гостиную с толстым альбомом в руках. – Поттер, я тут недавно пересматривал фотографии Эйнджел и подумал, что тебе, возможно, тоже будет это интересно… – Конечно, будет! – радостно кивнул Гарри. – Мне так жаль, что я не видел ее столько лет, – с сожалением добавил он. Драко внимательно посмотрел на Гарри и вдруг почувствовал, что у него засосало под ложечкой, а тело начало покрываться мурашками. Сделав несколько глубоких вдохов, чтобы прогнать странные ощущения, блондин уселся на диван рядом с Гарри и начал листать альбом. И хотя Гарри были очень интересны фотографии маленькой Эйнджел, он не мог на них сосредоточиться. Стоило только Малфою оказаться рядом с ним, как парень снова почувствовал запах его тела. Если бы Гарри попросили охарактеризовать собеседника одним словом, он, не задумываясь, выбрал бы слово «утро». Малфой ассоциировался у него с утром, наступившим в его жизни после продолжительной ночи. Внезапно он почувствовал, что от района солнечного сплетения по всему телу расходятся волны, состоящие из электрических разрядов. Гарри просто не мог не узнать этих ощущений. Он чувствовал желание… И хотя это было так давно, еще с Джинни, но все же такое не забывается. Гарри понял, что начинает возбуждаться… Он хотел Малфоя… Он хотел… Малфоя? ОН ХОТЕЛ МАЛФОЯ?!!! От осознания этого факта Поттер чуть не свалился с дивана. Драко смотрел на него, явно ничего не понимая. – Извини, Малфой, мне нужно идти… Срочно… – сказал покрасневший Поттер, не зная, куда деть глаза. – Э… ну да, конечно, иди, – растеряно ответил сбитый с толку Драко. – Пока Эйнджел. Скоро увидимся, – наскоро попрощался Гарри и буквально вылетел за дверь. «Да что с ним сегодня? – недоумевал Драко. – Интересно, какая муха его укусила?» На улице Гарри протер лицо снегом и не пошел, а буквально побежал домой, забыв, что можно аппарировать. Залетев в свою комнату, парень схватился за голову. «Я психически больной ублюдок! Я хочу Малфоя! Я хочу парня, которого сам же изнасиловал! Меня нельзя допускать к ребенку! Меня вообще надо изолировать от общества!» Поттер метался по дому, как лев в клетке. «Я сексуальный маньяк! Нет, я точно извращенец! Как я могу хотеть сделать с ним такое снова?! Нет, я никогда не сделаю с ним ничего подобного… Я просто хочу, чтобы… О, Мерлин! – додумать свою мысль парень так и не смог, потому что почувствовал, что у него встало… – Душ… Срочно холодный душ!» – решил Поттер. В итоге к ночи он принял три холодных душа, а легче не становилось. Гарри ворочался в постели, как юла, пока, наконец, не выдержал. Сжав в ладони свой член, он начал двигать рукой вверх и вниз. Малфой… Гарри вспомнил, как меняется его выражение лица, когда он злится или смеется, вспомнил плавность его движений и звук его голоса, запах его кожи… Широко распахнув глаза, Поттер кончил. – Я ненавижу себя! Я НЕНАВИЖУ СЕБЯ ЗА ЭТО! – прокричал Гарри и разрыдался. Поттер почувствовал, что груз его вины увеличился еще в несколько раз. Изнасиловать парня – само по себе ужасное преступление, но гораздо меньшее, чем хотеть его после этого… «Я пропал! Что мне теперь делать? Обратиться к целителям? Или сразу себя кастрировать?!» За завтраком, после бессонной ночи, Гарри вяло ковырял ложкой овсянку, поданную Кикимером. Вдруг он услышал стук в дверь. «Не дай, Мерлин, если это Рон или Гермиона, только их мне сейчас не хватало!» Открыв дверь, Поттер широко распахнул глаза. – Миссис Уизли… – Гарри, ты позволишь мне войти? – Конечно, конечно, проходите, – затараторил Гарри, отходя от двери. Парень не смел посмотреть вошедшей женщине в глаза. Из-за него погибла ее любимая дочь, он переспал с сыном убийцы практически в день ее смерти. Теперь ему предстоит объясняться… – Гарри, сынок, как же давно я тебя не видела, – прошептала Молли, заключив парня в объятья. Поттер ожидал оскорблений, упреков, требования немедленных объяснений, но только не такого… Не выдержав, он разрыдался на груди женщины. – Миссис Уизли, я понимаю, что не заслуживаю ни вашей доброты, ни понимания. Я полное дерьмо! Мало того, что я не смог уберечь Джинни, так я еще и предал ее! Я наделал столько ошибок, что мне не исправить их до конца моих дней! Я кругом виноват! – Тише, мой мальчик, тише. Мы все делаем ошибки. Ты слишком много на себя возлагаешь. Ну скажи, почему ты меня упорно избегаешь? Чем я это заслужила? – Я просто не могу позволить, чтобы при виде меня вы каждый раз страдали. – Ты причиняешь мне боль только тем, что отвернулся от нас после смерти Джинни! Гарри… Для меня ты как родной сын. Я хочу, чтобы ты знал, что несмотря ни на что, я тебя всегда пойму и поддержу. – Миссис Уизли, у меня есть ребенок… От Малфоя… Молли слабо улыбнулась. – Я уже знаю. Скажи, почему я это узнала не от тебя, а из газет? Неужели ты думаешь, что я стала бы тебя осуждать? – Простите меня, миссис Уизли, простите, если сможете. Я просто бесчувственный ублюдок! – Гарри… Ты его любишь? Парень забыл, как дышать. Как же можно было так долго не видеть своих чувств?! Перед глазами начали проноситься картины: смеющийся Драко и Эйнджел катаются по траве, Малфой кричит на Поттера за то, что тот без разрешения виделся с Эйнджел, снежинки, тающие на малфоевском пальто, взволнованный, но твердый голос Драко, когда он сказал, что прощает Гарри, язвительные комментарии, его манера закатывать глаза и выгибать бровь, его улыбка…Его стойкость и уязвимость, его сила и хрупкость, его мужественность и красота… Его глаза цвета предрассветных сумерек, его кожа… Гарри любил в нем все… – Да, миссис Уизли, я его люблю… Я безумно его люблю! Я люблю его больше жизни, помоги мне Мерлин! http://www.youtube.com/watch?NR=1&v=ocgTG9-yiwk&feature=endscreen